Правозащитное путешествие: интервью с Интигамом Алиевым

Продолжаем серию публикаций по мотивам «правозащитного» путешествия нашего эксперта Ирины Дешевицыной. С ее первым текстом о ситуации с правами человека в Азербайджане можно ознакомиться тут.
Сегодня мы вам представляем интервью с известным азербайджанским правозащитником Интигамом Алиевым, который недавно был награжден премией Homo Homini как правозащитник года (2012).

****

— Сегодня я беру интервью у Интигама Алиева, – говорю я своему другу, молодому азербайджанскому активисту Джавиду.

— У кого?.. – смотрит на меня вопросительно Джавид.

— Ты не знаешь Интигама Алиева? – удивляюсь я, полагая, что Джавид всех знает, — уж очень активен, за что многократно был задержан, осужден на административные аресты и штрафов выплатил какое-то количество. – Ну, — уточняю я , —  это известный правозащитник. Его еще в этом году наградили в Чехии за его правозащитную деятельность… Сейчас покажу его профиль на Facebook.

— Аааа! Конечно, я его знаю! Мы просто называем его Интигам бей.

— Бей?

— «Бей» — это что-то вроде «господин» по-азербайджански, которое используется для вежливого обращения к уважаемым людям.

В этот момент мне стало еще понятнее, с каким человеком мне предстоит и повезет пообщаться.

Интигам Алиев – азербайджанский правозащитник, юрист.
Возглавляет неправительственную организацию «Общество правового просвещения».
Подготовил и провел более 200 дел в Европейском суде по правам человека.
В марте 2013 года Интигаму была вручена премия Homo Homini за 2012 год, присуждаемая чешской правозащитной организацией People in Need за особые заслуги в правозащитной деятельности.

Офис НГО «Общество правового просвещения» находится в 10 минутах ходьбы от центральной станции метро в здании недалеко от полицейского участка.

За чашкой чая в уютной комнате мы начинаем нашу беседу с правозащитником.

О гражданском обществе: круг сужается

— В Азербайджане сейчас идет процесс изживания независимого гражданского общества. Постоянно проходят проверки, прежде всего, тех организаций, которые получают гранты зарубежных доноров. Наша организация тоже в так называемом «черном списке». В официальных СМИ такие организации преподносятся как антигосударственные.

Кроме таких форм давления на активистов как черный пиар, проверки, избиения, аресты, — власти тратят огромные деньги, украденные у народа, на подкуп оппозиции, журналистов, правозащитников. И, к сожалению, не всех, кто в недавнем прошлом мужественно держались несмотря на опасность быть арестованным, избитым, убитым, могут устоять перед соблазнительными предложениями.

Многие известные правозащитники перешли на сторону правительства. Это было отчетливо видно во время обсуждения доклада Кристофера Штрассера по политзаключенным в Азербайджане на Парламентской Ассамблее Совета Европы в июне 2012 года. Многие правозащитники лоббировали против этого доклада. Круг сужается — репрессии усиливаются. Люди боятся, НГО боятся, международные структуры тоже боятся.

 

 

 

 

 

 

 

 

Интигама Алиева задерживают во время мирной акции против смертей солдат в армии, 26 января 2013 года.

 

Об отсутствии поддержки международного сообщества

С большим разочарованием гражданское общество в Азербайджане восприняло, что против списка Кристофера Штрассера по политзаключенным в Азербайджане проголосовали и парламентарии Германии, Великобритании, Франции и другие.

Люди задают вопрос: почему демократическая власть одной страны с целью обеспечить своих граждан газом и нефтью поддерживает авторитарную власть другой страны, которая арестовывает своих граждан за их взгляды?

На протяжении последних 20 лет ситуация не изменяется: после нескольких лет заключения под международным давлением власти освобождают одних, а через некоторое время арестовывают других.
Ситуация осложняется еще тем, что гражданский сектор потерял поддержку международных организаций, которую имел 8-10 лет назад. Я не могу вспомнить за эти годы ни одного важного мероприятия, проведенного ОБСЕ, Советом Европы или другой межправительственной организацией, с участием представителей правительства, судов и независимого гражданского сектора.

Об адвокатах и правозащитниках: мы — головная боль для властей

И самое печальное – это то, что в этой ситуации люди остались беззащитными. Адвокаты, правозащитники боятся. Очень мало адвокатов, которые готовы браться за «чувствительные» дела. Их попросту не хватает.
В 2011-2012 годах в Азербайджане усилилось давление на адвокатов. После того, как власти фактически избавились от политических оппонентов, устранили независимые СМИ, их главной целью стали правозащитники и адвокаты. Фактически все адвокаты, участвовавшие  в так называемых «чувствительных» делах, были привлечены к дисциплинарной ответственности.

Адвокаты, правозащитники – это настоящая головная боль для властей. Они возбуждают стратегические дела против правительства как на национальном, так и на международном уровнях, критикуют действия властей на основе состоятельных аргументов и обязательств государства, которое оно само на себя взяло.
Во всех делах против адвокатов, инициированных государственными органами, Коллегия адвокатов однозначно выступала на стороне властей. Государство же за такую «услугу» поддерживает руководство Коллегии: все жалобы на его противоправные действия отклоняются судами.

Интигам Алиев в составе делегации представителей гражданского общества, которые поехали изучить ситуацию в Исмаиллах после протестов, прошедших в городе  23-24 января 2013 года.

О суде: в Азербайджане его фактически нет, как и у вас

Люди не доверяют судебной системе, особенно это касается дел, связанных с фундаментальными правами. Суда в Азербайджане фактически нет, как и у вас.

Яркий пример – дела тысяч людей, которых выселяли из их домов взамен на мизерные компенсации накануне Евровидения. Чтобы построить Бакинский кристальный зал. Суды отказывают этим людям, единственная надежда для них на восстановление справедливости – это Европейский суд по правам человека.

У нас есть надежда на этот суд

В отличие от Беларуси у нас есть надежда на Европейский суд.

Безусловно, его решения выступают стимулирующим фактором в правоприменительной практике. Была проделана хорошая работа, было принято много решений по выборам 2005 года, где были констатированы фальсификации, подкуп и т.п. Решения по подобным делам стали первыми в истории ЕСПЧ. Мы ждем решений по свободе выражения мнения, по свободе собраний.

Тем не менее, я не могу утверждать, что сегодня влияние этих решений на политическую и правовую систему — ощутима. Есть серьезные проблемы. Во-первых, дела очень долго рассматриваются, 7-8 лет, и часто это не стратегические дела. Во-вторых, даже когда рассматриваются важные, стратегические, чувствительные дела, решения по ним принимаются как о простом нарушении, а не как о системном нарушении. В-третьих, несмотря на то, что государство взяло на себя обязательство принимать меры общего характера на основании решений Европейского суда, оно ограничивается выплатой компенсаций, а меры общего характера не принимаются, поправок в законодательство нет, практика применения законодательства не изменяется. Поэтому зачастую граждане, адвокаты уже не надеются на то, что Европейский суд может что-то изменить.

Однако даже если пока существенного влияния решений ЕСПЧ на судебно-правовую систему не чувствуется, ситуация изменится к лучшему, когда их число перейдет критическую массу. В этом я уверен.

О реакции властей на решения ЕСПЧ: главное – это политическая воля

Было несколько указов президента, были решения пленума Верховного суда по применению решений Европейского суда. Суды ссылаются на прецедентные решения ЕСПЧ, хотя и очень ограниченно. Проводятся тренинги для судей по Европейскому суду по линии Совета Европы, ОБСЕ.
Но все это имеет мало значения, если отсутствует политическая воля.

Практически отсутствует официальное продвижение международных механизмов защиты прав человека, часто их применение преподносится в негативном ракурсе. Неоднократно юристов, работающих с ЕСПЧ, в официальных СМИ называли врагами народа. Для многих принципиальных юристов работа с ЕСПЧ стала препятствием при вступлении в Коллегию адвокатов. Несмотря на обязанность государства переводить решения Европейского суда, эту работу, в основном, выполняют неправительственные организации.
Однако несмотря на то, что правительство имитирует имплементацию решений ЕСПЧ, они дают возможность адвокатам и правозащитникам продолжать работу, говорить с правительством на языке фактов. Эти решения дают нам возможность писать отчеты, требовать от правительства принятия мер общего характера. Это очень важно.

Личное дело: я не могу усиливать атмосферу страха

Я адвокат с 20-летним стажем. Коллегия адвокатов не принимает меня на протяжении уже многих лет, что лишает меня права выступать по уголовным делам в национальных судах. Это создает неприятности, поскольку существует проблема нехватки адвокатов, готовых работать по чувствительным делам.

В 2004 году всех лицензированных адвокатов приняли в сформированную Коллегию адвокатов – кроме меня и еще одного известного адвоката. Обоснованием для отказа было то, что подача жалоб в Европейский суд, чем я занимался и занимаюсь, дискредитирует Коллегию. Власти даже обращались в Европейский суд с требованием, чтобы жалобы от меня не принимали: мол, я не имею права заниматься уголовными делами, так как не являюсь членом Коллегии. Но Суд в одном из своих решений указал на то, что фактически я являюсь адвокатом – независимо от моего членства в Коллегии. Таким образом, я беспрепятственно обращаюсь с жалобами в Европейский суд. Дело о нарушении моих прав тоже лежит сейчас там.
В мой адрес постоянно поступают угрозы. Я не делаю их публичными, поскольку я – тот, кто защищает людей, я не могу и не должен усиливать атмосферу страха.

То, что я получил премию Homo Homini как лучший правозащитник 2012 года, стало для нашего правительства очень неприятным событием. Об этом очень негативно писали в азербайджанских СМИ, власти писали в Чехию протесты о том, что недопустимо давать мне, врагу народа, такие премии, что это — проявление неуважения к государству.

О том, что делать дальше

Мы сейчас пытаемся объяснить гражданскому обществу: если в стране не будет институтов, не будет независимых СМИ и независимых НПО, не будет обеспечена защита прав человека —  вопрос политзаключенных не будет решен. Это связано с системой. К сожалению, гражданское общество уделяет мало внимания этим вопросам, поскольку не имеет средств, прежде всего финансовых, для нормальной деятельности.

Конечно, несмотря на все сложности, мы должны продолжать нашу работу и двигаться вперед. Могут происходить такие маленькие изменения, которых мы сразу и не заметим. Но от этого они не становятся менее важными. Нужно продолжать сеять семена: когда-то они обязательно взойдут.

Скоро ли? Я уже 20 лет слышу о том, что скоро будут изменения. Люди хотят быстрых изменений. Они их не видят и падают духом. Надо понимать, что у властей много средств и много поддержки на разных уровнях. И, к сожалению, не все зависит от общества, которое хочет перемен.

 

Ирина Дешевицына, руководитель Международной группы Lawtrend