Ирина Соломатина: Беларусь симулирует устранение гендерной дискриминации
Изменения, указанные в официальном докладе МИД могут выглядеть даже прогрессивно, но положение дел не соответствует заявленному.
Напомним, Служба информации «ЕвроБеларуси» представила несколько аналитических интервью с экспертами Центра правовой трансформации Lawtrend, в которых изучается содержание недавнего официального доклада МИД для прохождения процедуры УПО в рамках системы ООН.
УПО — универсальный периодический обзор информации по правам человека во всех 193 государствах-членах ООН. УПО входит в структуру Совета по правам человека и предоставляет возможность каждой стране информировать о предпринятых ею мерах с целью улучшения положения в области прав человека, а также выполнять свои обязательства в данной сфере. Этот уникальный механизм стремится гарантировать равный подход ко всем государствам во время анализа ситуации в области прав человека.
Прохождение процедуры УПО служит постоянным напоминанием для государств о том, что им необходимо выполнять свои обязательства в сфере прав и свобод человека. Улучшить положение в области прав человека во всех странах и бороться с правонарушениями в любой точке планеты — главная цель УПО.
В серию публикаций входят интервью с главой Центра правовой трансформации Lawtrend Еленой Тонкачевой, юристом Андреем Сушко, правозащитником Михаилом Мацкевичем, юристом Алексеем Козлюком.
На этот раз свое мнение по поводу ряда пунктов доклада Службе информации «ЕвроБеларуси» представила координатор проекта «Глобальный медиа-мониторинг» от Беларуси, автор и инициатор проекта «Гендерный маршрут» Ирина Соломатина.
— В докладе указывается, что «в Трудовом кодексе Республики Беларусь в перечень запрещенных оснований дискриминации в сфере трудовых отношений включены возраст и место жительства, определен открытый перечень дискриминационных оснований в трудовых правоотношениях», — говорит Ирина Соломатина. — Действительно, такие изменения выглядят прогрессивно. И в Кодексе РБ об административных правонарушениях есть статьи, где установлена ответственность нанимателей за необоснованный отказ в приеме на работу в виде штрафа от 20 до 100 базовых величин. Но проблема заключается в том, что применение этих статей к новым нормам, содержащим прямой запрет на упоминание дискриминационных условий (в том числе упоминание возраста и места жительства) в предложениях о трудоустройстве, предусмотренные Законом РБ «О занятости населения», невозможно. В КоАП нет подходящих для этого норм (их не прописали), и, следовательно, вопросы установления ответственности за дискриминацию по-прежнему остаются неурегулированными.
Ирина Соломатина отмечает, что по поводу «нестыковок закона с механизмами его применения пришлось дополнительно получить консультации у юриста компании «Степановский, Папакуль и партнеры» Валентины Огарковой».
— Она пояснила, что в применении закона «есть пробел». Многие практики, по словам Огарковой, с 2011 года не раз предлагали внести соответствующие изменения в Трудовой Кодекс. На сегодняшний день – в отношении недопустимости дискриминации – только в ТК закреплена норма о том, что положения трудового договора, ухудшающие правовое положение работника, признаются недействительными. Сюда на практике относят, и дискриминационные условия, включенные в текст трудового договора. Однако всё это работает в отношении уже работающих, а в отношении лиц, принимаемых на работу, проходящих собеседования и т.п. – пробел не устранен.
Следовательно, отмечает Соломатина, вышеупомянутые изменения перечня запрещенных оснований дискриминации в сфере трудовых отношений не меняют существующую на рынке труда ситуацию с наличием дискриминационных объявлений о вакансиях, так как не существуют реального наказания за такую практику.
Что касается заявлений о том, что Беларусь выполняет обязательства в рамках международных правозащитных инструментов, участницей которых является, а также рассмотрения в 2011–2014 годах национальных периодических докладов в Комитете по правам ребенка и Комитете по ликвидации дискриминации в отношении женщин (CEDAW) (рекомендации 9 – 14, 16 – 19), то «я бы сказала, что Беларусь симулирует выполнение, а не реально выполняет взятые на себя обязательства по ратифицированным Конвенциям CEDAW».
— После получения в 2004 и в 2010 годах как альтернативного, так и государственного отчета Комитет CEDAW рекомендовал беларусскому правительству принять системные меры по устранению дискриминации в отношении женщин и привести законодательство и практику в соответствие с требованиями Конвенции, предполагающей обеспечение женщин целым рядом гражданских, культурных, экономических, политических и социальных прав, гарантируемых Конвенцией о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин. В заключительных замечаниях 2011 года Комитет CEDAW обеспокоен тем, что в национальном законодательстве отсутствуте конкретное, предусмотренное в статьях 1 и 2 Конвенции, запрещение дискриминации в отношении женщин во всех сферах жизни. Комитет также констатирует отсутствие Закона о равенстве мужчин и женщин или всеобъемлющего антидискриминационного законодательства, которое охватывало бы в государстве-участнике дискриминацию по признаку пола и по гендерному признаку.
Ирина Соломатина напоминает, что в Беларуси есть два законопроекта: о равенстве мужчин и женщин и о профилактике и пресечении насилия в семье.
— Целесообразность принятия этих законов регулярно рассматривается депутатами в рамках выполнения национальных планов по обеспечению гендерного равенства. Но — «воз и ныне там». С другой стороны, национальные планы действий по обеспечению гендерного равенства улучшают международный имидж страны, и даже поверхностный анализ публичной политики свидетельствует о том, что беларусское государство активно использует достижения в области гендерного равенства в позиционировании своих интересов в диалоге с международными организациями.
В разделе доклада, касающегося здравоохранения, указывается, что «в организациях здравоохранения созданы условия и обеспечено проведение предабортного психологического консультирования женщин, обратившихся за проведением искусственного прерывания беременности». Кроме того, «постановлением Совета Министров Республики Беларусь от 11.01.2013 №23 сокращен перечень прерываний беременности по социальным показаниям. А улучшение качества оказания медицинской помощи позволило в 2014 году сократить перечень медицинских показаний для искусственного прерывания беременности».
— Ранее предабортное консультирование в РБ проводили акушеры-гинекологи. С введением нового закона о здравоохранении, который вступил в силу 27 декабря 2014 года, с женщинами будут беседовать психологи, юристы, (если они есть в штате организации учреждения здравоохранения) и представители религиозной общественности. В прошлом году Минздрав совместно с Беларусской православной церковью, Палатой представителей, общественными организациями провел ряд акций «В защиту жизни». Но давайте разберемся, что все это значит. В 2013 году в Беларуси деятели церквей подписали резолюцию о внесении дополнений и изменений в Закон РБ «О здравоохранении», что в свою очередь повлияло на внесение новых ограничений для женщин. Церковная общественность призывает к закреплению за женщиной ее «главной» функции — деторождения, которая рассматривается не как право женщины, а как ее социальная обязанность (ведь в стране демографический кризис). Но, хотелось бы напомнить, что женщина существует не только как потенциально учтенное «беременное тело», а еще и как хозяйка своего тела и своей судьбы.
В Беларуси аборты разрешены законодательством, установлены критерии и сроки прерывания беременности по желанию женщины, по медико–социальным и медико–генетическим показаниям. C июля 2011 года в Беларуси выполняется медикаментозный аборт: этот вид прерывания беременности считается более бережным и менее травматичным, чем хирургический. Все это отвечает Конвенции по искоренению всех форм дискриминации в отношении женщин (СЕDAW), ратифицированной в Беларуси.
По данным Министерства здравоохранения Беларуси, за последние 15 лет количество абортов в стране сократилось в 5 раз. Однако проблемой остается то, что искусственное прерывание беременности является основным методом регулирования рождаемости для подростков. И это, в первую очередь, связано с отсутствием у них знаний и опыта, никаких программ по сексуальному образования в беларусских школах нет. У правительства Беларуси нет понимания того, что необходимо целенаправленно заниматься сексуальным просвещением и создавать специальные программы, которые должны начинаться до того, как подростки в массовом порядке вступают в сексуальные отношения. Подростковая сексуальная активность не находится под контролем взрослых, и ее невозможно контролировать административно, поэтому и нужно дать подросткам необходимый объем информации, максимально убедительной для них, с тем, чтобы они могли избегать наиболее опасных, нежелательных последствий – нежелательной беременности, а также заболеваний, передающихся половым путем. Вместо этого правительство Беларуси обеспокоено низкой рождаемостью, но не качеством жизни людей. Оно пытается изменить репродуктивные установки населения, но это противоречит международным соглашениям, в которых приоритетными обозначены потребности людей, а не достижение демографических показателей.